Грузинский премьер Ираклий Кобахидзе после слушаний в Хельсинкской комиссии США заявил, что санкционный законопроект MEGOBARI act провалился. Так ли это на самом деле? На вопросы «Эха Кавказа» отвечает специалист по международным отношениям, руководитель Института «Европа — Грузия» Георгий Мелашвили.
— Ираклий Кобахидзе, заявил, что MEGOBARI act провалился, и представил это как победу «Грузинской мечты». Насколько вы согласны с этим мнением, что случилось на самом деле?
Это не означает, что законопроект вообще не будет принят
— MEGOBARI act является важным законопроектом, который мог бы очень хорошо регулировать отношения между Соединенными Штатами Америки и режимом «Грузинской мечты». Но это лишь дополнительный документ, который бы позволил администрации более эффективно реагировать на все, что происходит в Грузии. То, что произошло с MEGOBARI act — это пока что не полная отмена и это не полный провал этого законопроекта, как это пытаются представить представители «Грузинской мечты».
Законопроект был принят в нижней палате Конгресса США, у него крайне высокая поддержка со стороны как демократов, так и республиканцев, и теперь этот законопроект находится на рассмотрении верхней палаты Сената Соединенных Штатов Америки. Была возможность ускоренного принятия этого законопроекта, если бы он стал частью более обширного пакета законопроектов, но, к сожалению, этого не произошло. Это было заблокировано конкретным сенатором и теперь этот законопроект, то есть MEGOBARI act, либо должен стать частью другого комплекта законов, либо должен быть принят отдельно. Учитывая, сколько законопроектов должен рассмотреть Сенат США, на это уйдет довольно много времени. То есть это было ожидаемо и не получилось принять этот законопроект в ускоренном режиме.
Это не означает, что законопроект вообще не будет принят, но это означает, что на это уйдет куда больше времени.
— Это по части, может быть, спекуляции, но тем не менее, там видны какие-то интересы лоббистских компаний, были упомянуты Frontera, Conti group. Что вы можете предположить по поводу действий и позиций сенатора Маркуэйна Маллина (Markwayne Mullin), который до этого был ярым критиком «Грузинской мечты»?
Сенатор Маллин заблокировал ускоренное принятие этого законопроекта
— «Грузинская мечта» очень активно использует все лоббистские рычаги давления, которые у них есть, которые они могут создать, в том числе вся ситуация с Фронтерой, она тоже была в значительной степени довольно искусственной, и можно, конечно, спекулировать на том, что Фронтера попыталась использовать свое влияние для того, чтобы им было проще вести бизнес в Грузии. Но это, опять-таки, спекулятивно, мы не знаем конкретно, почему это произошло. Но фактом является, что сенатор Маллин заблокировал ускоренное принятие этого законопроекта, что очень жаль. Поскольку он отличался крайне здравой позицией по отношению к «Грузинской мечте», и сейчас почему-то эта позиция изменилась. Я не хочу вдаваться в спекуляции, но я думаю, каждый читатель может сам рассмотреть и найти определенные связи между Фронтерой, между сенатором и между всем тем, что происходит в Грузии.
— Это как-то «развяжет руки» «Грузинской мечте»? Можно ли считать, что все это негативно повлияет на прозападную часть оппозиции во главе с пятым президентом Соломой Зурабишвили? Она была представлена на Хельсинской комиссии.
Этот треугольник — защита демократии, защита от иранского и китайского влияния
— Это не меняет кардинальную ситуацию. MEGOBARI act до сих пор не был принят, соответственно, никакого реального влияния на ситуацию пока этот документ не оказывал. С другой стороны, мы наблюдаем двухпартийную поддержку президента Саломе Зурабишвили и прозападных сил в Грузии.
«Грузинской мечте» по-прежнему очень сложно наладить нормальные отношения с администрацией Трампа, и это в частности следует из письма [президента Михаила] Кавелашвили, которое он направил [президенту США Дональду] Трампу. В нем он буквально умоляет, чтобы на него обратили внимание, и чтобы с «Грузинской мечтой» начали диалог. Соответственно, я бы не сказал, что это как-то изменит ситуацию кардинально.
И опять-таки, то, что произошло в Вашингтоне, то, что президент Зурабишвили была там вместе с Тиной Хидашели [экс-министр Обороны] и Люком Коффи [старший научный сотрудник «Hudson Institute»], это очень четко показывает, в какую сторону администрация США и конкретно законодательная власть в США рассматривают направление ситуации. То есть, кто там был? Там был Тина Хидашели, эксперт по Китаю, там был Люк Коффи, эксперт по Ирану и президент Зурабишвили, который является одним из символов прозападных сил в Грузии. Соответственно, вот этот треугольник — защита демократии, защита от иранского и китайского влияния, он отчетливо просматривается на этом заседании Хельсинкской комиссии.
Форум